«Метро», 10 августа 2007 года.

Борис Хвошнянский: «Фигаро с «Беломором»»

Борис Хвошнянский – звезда проекта питерского Театрального центра на Коломенской «Ванна из лепестков роз». Он выходит на сцену в компании Ольги Кабо и Алексея Жаркова, Анны Тереховой и Владимира Долинского.
«Деньги – не главное здесь, - говорит Борис. Тем более, что весьма скромные они – несмотря на распространенное мнение, что антреприза для артиста – золотое дно. Мне гораздо интереснее было оказаться в театральном производстве, которое бы меня зацепило. Да и Андрей Житинкин, постановщик спектакля – имя звучное в театральном мире. И сам центр – это организация, которая не успела еще превратиться в закостеневшую, деспотичную структуру, коей является репертуарный театр. Здесь действительно есть кислород, есть свобода творчества…»

Он стал первым после длительного перерыва телевизионным Фигаро России.
Со времен телеспектакля Театра сатиры с Андреем Мироновым в этой роли (то есть с 1979 года) никто не возвращался к комедии Бомарше. И только в 2003 году в новогоднюю ночь мы увидели новую версию классического произведения. В главной роли – наш земляк, молодой актер Борис Хвошнянский. А вокруг: Киркоров, Ротару, Стоцкая, Королёва, Сердючка.

- Ты был первым телевизионным Фигаро России. После длительного перерыва – со времен телеспектакля Театра Сатиры с Андреем Мироновым. А в прошлом году у нас целая волна «Женитьб» по театрам прокатилась. И Андрей Мерзликин сыграл эту роль и Евгений Миронов. Посмотрел на работы коллег?

- Нет. Хотя, надо было бы, наверное, хотя бы мироновского Фигаро посмотреть. Беда в том, что сейчас ставится такое количество подозрительных спектаклей, что без особой рекомендации, по доброй воле, я в театр не ходок. Что касается Крамера и его Фигаро у нас в «БалДоме», то это просто вопрос времени. Будет время, схожу.
- Как оцениваешь эту свою роль?
- Не имеет смысла повторять чьи-то достижения. Разумеется, я и не пытался соперничать с Андреем Мироновым, это просто глупо. У нас у всех разные сердца и разные начинки – двух трафаретных работ быть не может. А думать о похожести или непохожести просто вредно, это отнимает свободу.
- Но если вдуматься, ты со своим Фигаро прогремел больше, чем Мерзликин и Евгений Миронов. Все-таки это был эфир сразу на несколько стран, в новогоднюю ночь, к тому же. Да и партнеры – десятка самых раскрученных поп-лиц страны.
- Если объективно на это обстоятельство смотреть: глобального перелома моей судьбе не произошло. Ни в творческой, ни в человеческой. Даже если и был какой-то резонанс, то ко мне он подкатился плавно, оставшись на уровне «просто приятно».
- Я читал где-то, что ты не самый поющий артист. Что пение – это не совсем твое. Как же ты умудрился спеть все эти ариозо, дуэты, которых в этом телемюзикле было множество? Например, дуэт со Стоцкой.
- Да, я не поющий в плане умения это делать профессионально и у меня нет вокального образования. Отсюда и сомнения, каким образом мне можно петь рядом с Киркоровым. С другой стороны, он же согласился стать актером. Ну, а я согласился стать певцом! Кроме того, меня убедили, что в этих ариозо нет ничего сложного, требующего какого-то особого навыка. И я ведь не «вживую» пел. Все музыкальные номера всех исполнителей были прописаны в студии, а это давало возможность петь частями, что-то улучшать, что-то переписывать. Студийная работа менее напряженная по сравнению с концертной. Кстати сказать, дуэт мы писали порознь, в целях экономии Настиного времени, как я думаю. А вообще-то мне доводилось петь в «Театре-Буфф», где я работал. Разминал связки в двух мюзиклах.
- Тебя наши славные режиссеры уже втиснули в рамки определенного амплуа? Кто ты – бандит, мачо?
- Не втиснули, представь себе! ( Я невпихуемый ). Не припомню, чтобы у меня были однообразные роли. Все персонажи разноплановые. Разброс – от Фигаро, до адмирала деРибаса, который участвовал в заговоре против Павла Первого.
- Но подонков-то играть, наверное, интереснее?
- Мне согласиться на роль гада труда не составляет. Такие предложения всегда заманчивы. Сейчас в Севастополе и в Москве идут съемки фильма «Непрощенные» и там мой герой – как раз, условно говоря, гад. Мозг молодой бандитской группировки, которая промышляет на заре девяностых. Острый, хищный, ценящий небанальные комбинации человек. Грех превращать такого в тривиального безнравственного подонка. Даже Станиславский ненавязчиво советовал: «Играя злого, ищи, где он добрый».
- Ну, а в секс-символы тебя уже записали? Можешь уже жаловался, как другие наши секс-герои?
- Нет, до такой звездности я еще не дожил! Я считаюсь стопроцентным секс-символом в рамках одной, отдельно взятой семьи. Своей. И меня это вполне устраивает.
- Согласись, странно, при твоем-то имидже стопроцентного мачо. Неужели девочки визжащие не преследуют?
- Тут у нас детективная ситуация: они преследуют – я скрываюсь. Изредка человек 20 – 30 врываются и нарушают размеренное потрескивание моего домашнего очага. Но в девочках как раз ничего плохого нет...
- Не понял, а семья?
- У нас в стране демографический кризис, насколько я знаю. Надо проявить гостеприимство и патриотизм. Если серьезно, в качестве мачо я был использован раз-два и обчелся. Что касается секс-символизма вообще… Эта оценка внезапно стала лучшей похвалой и знаком признания. Вероятно, вскоре утвердят ордена разных степеней. Будет очень почетно. Ну, а если записанный в секс символы жалуется… Меняй имидж, меняй амплуа, - что еще посоветовать?
- И, наконец, ты куришь «Беломор». С чего бы это?
- В Одессе мне как-то сказали: «Беломор – это чистое здоровье!» С одесским характерным выговором… На самом деле все банально. Я хотел бросить курить. И поставил себе задачу малой кровью дойти до совершенно некурибельного продукта. Чтобы организм сам сказал: «Больше не могу курить!» Опускался все ниже – дошел до самого дна, до «Беломора». И вдруг он меня так сразил! Пришелся по вкусу!

Руслан Кравцов.